Eсли вы oжидaeтe нaйти здeсь сaмыe рaскручeнныe, мaсштaбныe и xрeстoмaтийныe рaбoты Сaльвaдoрa Дaли, тo срaзу прeдупрeдим — иx в «Мaнeжe» нe тaк уж мнoгo. Из 180 прeдстaвлeнныx бoльшe пoлoвины (тoчнee, 102) — иллюстрaции к «Бoжeствeннoй кoмeдии» Дaнтe, сoздaнныe к 700-лeтию итaльянскoгo пoэтa. Дaли нaчaл рaбoту нaд ними в 1950 гoду, когда отрекся от атеизма и провозгласил себя «религиозным мистиком». Через два года работа была закончена, а еще через два — в 1954 году — вызвала большой скандал. Цикл выставили в римском палаццо Паллавичини-Роспильози: критики заклеймили его как «порнографию, созданную за государственный счет». Впрочем, позже, в 1960-м, иллюстрации все же опубликовали, но уже в Париже (при содействии французского издателя Жозефа Форе). Альбом был выпущен ограниченным тиражом. Рисунки печатали в сложной технике с использованием фотоэмульсии и деревянных матриц. Иллюстрации действительно поразительные и считаются вершиной графического искусства знаменитого испанца. На выставке в «Манеже» они заняли отдельный, довольно большой отсек. В отличие от остального пространства он ярко освещен.
Автопортрет с рафаэлевской шеей, 1921.
С противоположной стороны в просторном кинозале демонстрируются два фильма: легендарный «Андалузский пес» (1929) и диснеевский мульт «Дестино» (2003) по мотивам живописи Дали. Финальный отсек представляет собой лаунж-зону, где можно посидеть, почитать биографию художника (вопреки привычному формату экспонирования она вынесена в конец) и посмотреть дизайнерские инсталляции без авторства, стилизованные под идеи знаменитого сюрреалиста. Зачин проекта — тоже дизайнерский: вход оформлен в духе замка художника в Фигерасе — красные стены, увенчанные яйцами, и голые манекены, вставленные в проемы. Словом, над «огранкой» выставки трудились — ей старались придать масштаб и заполнить вместительный зал «Манежа», что не так-то просто, имея на руках около 80 картин в основном среднего или маленького формата.
Вход на экспозицию, стилизованный под замок в Фигерасе.
Основная живописная часть выставки построена по хронологическому принципу: можно увидеть ранние, досюрреалистические опыты Дали в стиле пуантилизма, кубизма, импрессионизма, почувствовать, как он учился и кто на него влиял. Здесь есть, например, портрет отца Дали, с которым он рассорился, когда влюбился в Галу. Есть почти реалистические портреты сестры и режиссера Луиса Бунюэля, с которым позже они снимут «Андалузского пса». Есть известный «Автопортрет с рафаэлевской шеей», написанный после смерти матери, в 1921-м, в импрессионистической манере. Или кубический автопортрет, где уже угадывается идея отделения оболочки художника от его внутреннего «я». Дали был арт-объектом сам по себе, он умел играть на публику, оставаясь внутри ранимым и хрупким.
Центром сюрреалистического периода Дали становится известный «Мягкий автопортрет с жареным беконом» 1941 года, когда художник вынужден был уехать в США из-за войны. Вторая мировая изменила Дали, как и весь мир. Бомбардировка Хиросимы и Нагасаки потрясла его и открыла новую главу творчества — ядерный мистицизм. В его картинах появляются атомы, ничтожность размеров и разрушительная сила которых так поразила его. На выставке можно увидеть ряд работ, отражающих эту рефлексию — «Ураново-атомная меланхолическая идиллия», где темно-серую военную реальность разрывают круглые «окна», в которых виднеется голубое небо мирной жизни. На картине можно обнаружить тот самый самолет, сбросивший смертоносную бомбу, и сам взрыв. Рядом расположены еще несколько «атомных» работ, в том числе портрет Галы.
Гала и Дали.
В сердце этого зала — небольшой светлый уголок с иллюстрациями и выдержками из книги «50 секретов магического мастерства». Издание вышло в 1948-м в США, и именно оно легло в название московского проекта. В книге художник дает как вполне практические советы по подбору кистей, красок и по технике грунтовки, так и рассказывает (или придумывает) собственные «фишки». Говорит, что лучше всего писать голым, хотя сам так не делает. Это своего рода проводник во внутренний мир художника. Однако иллюстрации представлены только с общим пояснением, так что проникнуть в тайны бытия Дали можно с помощью образов. Без цитат погружение оказывается затруднительным.
Финальный раздел — поздняя живопись Дали, где он отчасти возвращается к реалистической (рафаэлевской) манере, оставляя все-таки свои «фирменные» знаки муравьев — символ смерти и распада). Этот период пропитан трагизмом потери Галы в 1982 году, чувством собственной немощи (последние несколько лет художник был прикован к постели) и предчувствием конца. Отсюда зритель попадает в бледно-желтую лаунж-зону, чтобы встретиться со странными инсталляциями безвестных дизайнеров. Кульминация в стиле сюр.
Лаундж-зона.
Насколько хороша попытка в «Манеже» и чего ей не хватает? Во-первых, чистоты — уж слишком много эффектов, баннеров и дизайна. Во-вторых, света — основная часть выставки в полутьме, при этом работы ярко высвечены, что нарушает восприятие. В-третьих, контекста — Дали показывается как художник-тайна, мастер-аттракцион, оторванный от времени и арт-процесса вокруг, что преуменьшает масштаб его фигуры. Наконец, Галы — история их сложносочиненных отношений рассказана вскользь.
